О гастролях Пермского театра оперы и балета в Москве
(Фрагмент)
...
Своя тайна есть и в романе Бориса Виана «Пена дней», положенном в основу одноименной оперы Э. Денисова. Очевидно, на выборе этого сочинения Пермским театром (как и «Огненный ангел», опера Денисова на советской сцене впервые поставлена в Перми) сказалось тяготение труппы к условной сценической эстетике, стилистическим поискам, суггестивной, близкой символистскому театру, лирике. Надо подчеркнуть, что «Пена дней» - произведение сложное и для познания, и для воплощения. В сюрреалистической эстетике, стилистической «одежде» таятся идеи глубокого философского смысла - о бренности и бессмысленности жизни, о фатальности человеческих усилий, о тщетности попыток переменить мир - с одной стороны, о нескончаемости стремлений человека к совершенству, к преодолению себя и воли обстоятельств, к познанию природы сущего - с другой. Композитор, разрешая эти известные коллизии, выбрал форму лирического повествования, камерный стиль изложения темы. Зная о том, что журнал предполагает в ближайшем будущем поместить развернутый материал, посвященный новой опере Эдисона Денисова, ограничимся в обзорной статье мыслью о том, что новаторское значение этой музыки, ее языка, особенностей драматургии представляется несомненным.
Сценограф В. Герасименко и режиссер В. Голод создали красивый спектакль. В их работе чувствуется уважительное отношение к театральной форме, к облику сцены и обличию персонажей, к тем деталям сценического языка, которые побуждают видеть в них художников-стилистов, чуждых стереотипному мышлению. На огромном планшете герои кажутся как бы раздвоенными, лишенными точек опоры, теряющими свою телесность в поисках духовного идеала. Вместе с тем, эффект черного кабинета создает иллюзию космического пространства, в котором человек кажется марионеткой в руках судьбы. Над планшетом дважды поднимается гигантский крест с обнаженной арматурой конструкций. Он похож на космический корабль перед стартом, на современную Голгофу, которой не избежать человечеству.
Как видим, символика спектакля многозначна и объемна. И может быть принята, если пространство самого спектакля наполнится внятной и прочувствованной актерами идеей, если мотивация всех поворотов сложного, многопланового действия приобретает более ясный смысл. Пока же зазор между формой и содержанием ощутим и в определенной мере препятствует главному - установлению крепких и глубоких контактов с зрительным залом. Не будем забывать о том, что сюрреализм - это искусство тайных, скрытых смыслов, добраться до которых нелегко, порой невозможно. Нужно отвергнуть устойчивые привычки, освободить себя от плена стандартных восприятий всего, что окружает. Да мало ли от чего нужно отказаться, чтобы воспринять эстетику искусства, обращенного к миру интуитивного, иррационального, подсознательного, который существует в душе каждого из нас... И кто же, как не режиссер, должен помочь зрителю совершить эту работу?.. Тем более, что актеры, занятые в спектакле, и солисты, и хор заметно увлечены новыми сценическими и вокальными задачами. Даже сейчас, когда спектакль только начинает свою жизнь, ясно, что участники сильного актерского ансамбля - В. Савалей, Т. Полуэктова, С. Мавнуков, Л. Мамедова, В. Шость - вполне готовы к воплощению сложных в вокальном отношении партий, к творческому восприятию непривычной для нашей сцены эстетики.
...
Н. ЛУЧНИК,
Н. ЭЛЬЯШ